Куда она делась?
Николас почесал подбородок. Слуги были целиком ему преданы. Даже если бы Аврора попыталась уговорить их ехать в другое место, они все равно доставили бы ее в Силверблейд. Несомненно, с ними случилась беда по дороге. Николас опасался самого страшного.
— Аврора, где ты? — прошептал он в темноте кареты.
Аврора стояла у окна и смотрела, как дождевые капли стекают по стеклу. Поежившись, она поплотнее закуталась в шаль.
«Где же он?» — думала Аврора.
Джек уехал четыре дня назад по какому-то таинственному делу, в которое он никого не посвящал, даже Урсулу. И с тех пор его никто не видел.
Грозовые тучи нависли над полями. Казалось, такие же черные тучи появились в ее душе. Она ожидала самого худшего.
Аврора прислушалась, но, кроме завывания ветра да шума дождя, ничего не было слышно.
И тут Аврора увидела всадника.
Лошадь несла его вниз по склону холма. Но только коней было два. Одного всадник вел за собой. Аврора радостно заулыбалась, выбежала из комнаты, чтобы встретить Джека.
— Он вернулся! — закричала она, сбегая по лестнице.
Услышав шум, из своей комнаты выглянула Урсула.
— Джек вернулся!
— Слава Богу! — воскликнула Урсула.
Они вместе побежали к выходу. Урсула распахнула дверь настежь, не обращая внимания на дождь.
Аврора отступила. Она понимала, что первой должна встретить Джека Урсула, а не она.
Обе молча смотрели вдаль, дрожа от холода и сырости, но ни той, ни другой и в голову не пришло набросить шаль или закрыть дверь.
Джек увидел их, когда заезжал во двор. Урсула, как обычно, стояла в дверях, не сводя счастливых глаз с его лица. Диана выглядывала из-за плеча Урсулы, приветливо и радостно улыбаясь. Ее рыжие волосы, казалось, источали тепло, как костер в холодный зимний день. С того самого дня, как он спас эту женщину, его все сильнее к ней тянуло.
Джек понимал, что он должен быть осторожен. Он заставил себя посмотреть Урсуле в глаза и удержать ее взгляд. Если только она заподозрит, о чем он мечтает…
— Урсула! — крикнул он, перекрывая шум дождя.
Она кинулась ему навстречу, разбрызгивая воду из луж, словно беззаботное дитя. Она не замечала того, что вся вымокла.
— Джек, слава Богу, ты жив!
Она бросилась к нему, стала обнимать, целовать, жадно ловя губами его губы.
Джек, посмеиваясь, прижал ее к себе. Но глаза его в это время удерживали взгляд Авроры.
Со смехом Джек разжал объятия Урсулы.
— Если мы еще постоим под дождем, то точно умрем от холода.
— Я так рада видеть тебя, Джек, — говорила она. — Я так за тебя волновалась. Господи, да ты совсем мокрый!
— Верно, — со смехом согласился Джек, — так что ты бы лучше поскорей меня раздела и посушила.
Глаза Урсулы зажглись в ожидании обещанной радости.
— Но вначале я должен позаботиться о лошадях.
Джек хлопнул Урсулу по аппетитному заду.
— Иди наверх, — шепнул он ей, — я сейчас приду.
Затем он кивнул Авроре и повел лошадей в конюшню.
Аврора осталась его поджидать.
— С возвращением, Джек, — сказала она, когда он вернулся из конюшни. — Где ты раздобыл такого красавца?
Джек с трудом поборол желание так же шлепнуть по заду эту рыжую Диану. Но она бы ему такое не простила.
— Это тебе подарок, — шепотом сообщил он и улыбнулся.
— Мне? — округлила глаза Диана.
— Конь для разбойника — все. Твой конь был выращен на конюшне герцога Дерри. Отличная порода.
— Ты его украл?
Джек пожал плечами:
— Что тут удивительного? А как еще я смог бы его раздобыть? Ты же будешь работать со мной. Тебе нужен отличный конь. От этого зависит наша жизнь.
Аврора не успела ответить. Появилась Урсула. Она явно не обрадовалась, застав Диану и Джека вместе.
— В твоей комнате уже разожгли камин, Джек. И вода греется для ванны. Тебе бы лучше поскорее снять мокрую одежду.
Джек за спиной Урсулы подмигнул Авроре, после чего последовал за своей любовницей в спальню.
Дрожа от холода и возбуждения, они быстро разделись перед горящим камином. Джек повалил Урсулу на кровать и овладел ею грубо, так, как она и любила. Потом они лежали в объятиях друг друга разгоряченные, тяжело дыша, и, будь в комнате чуть похолоднее, от них бы валил пар.
— Ты лучше всех, Джек, — простонала Урсула.
Он погладил ее по влажным волосам и сказал то, что она хотела услышать:
— Я очень скучал, Урсула. Много раз мне казалось, что я умру без тебя.
— Тогда зачем ты уехал? — капризно спросила Урсула.
— Мне нужно было добыть для Дианы коня. Она собирается работать со мной, ей нужен быстрый конь.
На этот раз Урсула чуть отодвинулась от него и, приподнявшись на локте, сказала:
— Прошу тебя, не позволяй ей работать с тобой, Джек, умоляю тебя. Это безумие — брать с собой женщину на большую дорогу.
— Ты бы прежде посмотрела, как метко она стреляет. И как скачет на лошади! — Джек не мог сдержать восхищения.
— Я верю тебе. Но стрелять по мишеням — одно, а отбиваться, когда тебя преследуют, — совсем другое, — мудро заметила Урсула. — У женщин мягкое сердце. Рука ее может дрогнуть, и она подведет вас обоих.
— Если у нее дрогнет рука, она же за это и поплатится. Я не собираюсь рисковать ради нее жизнью, и она это знает.
Внезапно он почувствовал, что Урсула вздрагивает. Он взглянул ей в лицо. Она плакала беззвучно, но от этого Джеку было не легче. Он впервые видел, что Урсула плачет. И не знал, как быть.
— Что такое? — растерянно пробормотал он. — Моя милая Урсула плачет?
— Я… Прости, Джек, но я… я чувствую беду!
— Ну хватит, Урсула Хант, — сказал Джек, тряхнув ее за плечи. — Диана нужна мне. С ней я смогу приносить тебе вдвое больше. Тогда мы быстрей скопим деньги и уедем отсюда, из этой чертовой глуши. Купим где-нибудь хорошую усадьбу. Много плодородной земли. У нас будет много слуг. Мы будем жить богато.
— Да, Джек, да, — кивала она.
Урсула жила в постоянном страхе потерять его. Юность ее давно миновала. Она понимала, что такого красавца, как Джек, ей никогда не найти.
— Все так и будет Джек, — глухо повторила она, но в словах ее звучала безнадежность.
Аврора натянула поводья, остановив коня на вершине холма, и довольно улыбнулась. Конь мчался так, будто у него были крылья, как и обещал Джек. Аврора старалась не думать о том, что конь украден, но совесть ее все-таки мучила.
— Ты теперь другой человек, Аврора Фолконет, — повторяла она. — И жизнь у тебя теперь другая. Другие ценности.
Другая жизнь… Теперь она больше не могла называть себя знатной дамой. Маркиз Силверблейд остался в прошлом. Думает ли он о ней, нежась в объятиях Памелы? Сожалеет ли о том, что приказал ее убить?
